Время, память и эмоции… К 80-летию отца. В этот день, 5 лет назад, я проснулся от телефонного звонка на стационарный телефон.
- Здравствуйте! Я могу услышать Василия Афанасьевича?
Время было около восьми утра, 4 февраля 2016 года, я был в родительском доме. Отцу тогда исполнилось 75 лет, а значит телефонных звонков будет много. Он не любил свой день рождения, считал, что вся суета вокруг отвлекает. Отвлекает от работы. Правда в конце этого дня сказал, что, наверное, пришло время пересмотреть своё отношение к дню рождения, но так случилось, что отмечал он его в последний раз.
Прошло 5 лет, а я еще слышу его голос, вижу его руки с неотъемлемой ниткой и постоянным вязанием хирургических узлов. «Убегаю от старости», - так он сам говорил, шагая через ступеньку, поднимаясь в хирургическое отделение на третий этаж больницы, которая сейчас носит его имя. А узлы – чтобы пальцы максимально долго сохраняли гибкость. Ведь даже когда в больнице практически полностью запретили проводить операции, а хирургическое отделение сократили так, что ему уже не было ставки – он продолжал оперировать. «Врач приемного отделения» - на такой должности дорабатывал свой век Заслуженный врач РСФСР, хирург высшей квалификационной категории Баулин Василий Афанасьевич.
Присоединение Пачелмской центральной районной больницы (ныне участковая) к Нижнеломовской межрайонной больнице он воспринял тяжело. «Разрушая инфраструктуру села невозможно добиться повышения демографических показателей – население района прогрессивно сокращается и будет сокращаться, если люди не будут чувствовать уверенности в своей безопасности, если у них не будет работы», – я с ним даже не спорил. Но решение было принято, назад пути нет. Новое руководство для оптимизации работы межрайонной больницы «призвало» Пачелмских врачей дежурить в Нижнем Ломове. Многие отказались, ведь позвать – позвали, а как добираться в соседний район не подсказали... «Если зовут – значит я еще нужен, востребован». И вот отец уже звонит мне с дежурства из Ломова: «Хочу с тобой посоветоваться…». Порой случалось так, что в результате «эффективного» планирования рабочего времени администраторами он дежурил сутки в Ломове, а затем сутки в Пачелме или наоборот. При этом ещё и самостоятельно перемещаясь между районами на машине. И это в семьдесят с лишним лет! Застав его как-то раз дома после таких дежурств за введением 6 мл лидокаина (сорвался ритм) попробовал с ним поговорить, что так нельзя, но это было всё равно, что попытаться уговорами заставить реку перестать нести свои воды. Преданность профессии, внутреннее чувство долга придавали сил, поднимали среди ночи по вызову, не давали рукам дрожать, а глазам терять фокус. Но силы рано или поздно иссякают. В ночь с 5 на 6 марта 2016 года он отдежурил последний раз, пришел домой и умер в своем кабинете, не успев распечатать ампулу с обезболивающим.
Кем он был для земляков? Наверняка, были люди, которые не особо любили. Вскоре после того, как его не стало, на одном из центральных каналов ТВ вышла околомедицинская передача, которую вел актёр Станислав Садальский. В ней один местный житель, снимая прием скрытой камерой, откровенно пытался спровоцировать отца на грубость, пытаясь показать якобы низкий профессиональный уровень сельских врачей, поскольку предлагаемая схема лечения «обострения хронического простатита», которым зачастую мужчины стесняясь называют эректильную дисфункцию, отличалась от официально принятой. Многие даже не поняли, что это откровенный пасквиль, вышедший на девятый день после смерти доктора, звонили нам на домашний телефон и говорили, что видели Василия Афанасьевича. Но для меня примечательно другое. Будучи на родине в отпуске два года назад, я порядком оброс, включая бороду. Выходя из одного магазина, вдруг услышал сзади женский голос:
- Простите, а вы Баулин?
- Да, - ответил я.
- Простите еще раз, вы можете немного здесь постоять, я на вас посмотрю. Вы очень похожи на своего отца…
У женщины в глазах были слёзы, а меня прорвало уже когда я сел в машину.
Однажды в Пачелму приехал журналист из Москвы, познакомиться с доктором, прибывшим из дальнего зарубежья (Цейлон) учиться в Россию, а затем работать в районную больницу. У больницы журналисту объяснили, как пройти к дому доктора. Изрядно потрёпаная тропинка направлялась в сторону дубовой рощи, а прошедший недавно дождь подчеркивал не самые лучшие стороны сельского бытия. Шагая по дорожке, столичный гость увидел то, что сломало его картину мира. Из дубового леса навстречу ему шёл совершенно не вписывающийся в окружающий пейзаж человек с пышной седой шевелюрой, бородой, в строгом костюме и галстуке-бабочке. «Дирижер симфонического оркестра», - пронеслось в голове у журналиста. Профессиональное любопытство заставило его остановиться и познакомиться с этим «пришельцем из космоса», а вернувшись в Москву инициировать приезд в Пачелму коллеги, дабы сделать небольшой репортаж о том, как живет сельская больница. И вот, спустя некоторое время в интернет-журнале «Однако» Михаила Леонтьева появилась статья Натальи Львовой, погрузившейся на две недели в местные больничные будни. Далее я приведу написанный Натальей текст. И добавлю лишь слова благодарности за то, что ей удалось поймать в объектив и запечатлеть отца таким, каким я вижу его перед глазами и сейчас: «Жизнь мертвых продолжается в памяти живых» Марк Тулий Цицерон. Оригинал статьи (архив, 2012 год) по ссылке http://www.odnako.org/maga.../material/pachelma-poluklinika/#
Человек, речь о котором пойдет ниже, типичен для нашей страны и нашего времени. Когда в XXI веке приходится жить и работать, как в XIX, кажется, сама природа восполняет дефицит подвижников. Таких людей, к нашему с вами счастью, немало, они, как писали советские газеты, живут среди нас. Они есть среди инженеров, булочников, солдат, водителей автобусов... И уж конечно, среди сельских врачей.
Хирург высшей квалификации Василий Баулин каждый день ходит на работу по одной и той же тропинке. Ему 71 год. 34 из них он был главным врачом Центральной районной больницы Пачелмы. Сейчас просто хирург. В поликлинике у него даже нет своего кабинета, хотя каждый понедельник его дожидается толпа крикливых пациентов. Василий Афанасьевич принимает их, пристроившись к рабочему столу одного из коллег. Но пациенты все равно недовольны: они собираются у перевязочной и ворчат, что ждут доктора с шести утра. Мало кто знает, что в поликлинике доктор Баулин работает совершенно бесплатно и даже не значится в списке лечащих врачей.
Пачелма Пензенской области — это рабочий поселок и железнодорожная станция, и здешняя больница относится к «третьему уровню». Это означает, что здесь нельзя делать сложные операции, принимать роды и оказывать помощь при сложных переломах. Таких пациентов полагается возить в райцентр Каменку или даже в Пензу. Сказать легко, довезти труднее, и доктор Баулин делает серьезные операции — например, резекцию желудка — на месте.
Протяженность района с севера на юг — 40 километров, с востока на запад — 56. Места здесь красивые. Писатель Роман Гуль, путешествуя в этих краях, с восторгом написал: «Везде рожь и солнце, это и есть Россия». Написано было лет сто назад, и с тех пор мало что изменилось.
В самом поселке около восьми тысяч жителей, пациентов хватает, докторов — нет. Закончив прием в поликлинике, Баулин поднимется к себе в хирургическое отделение, где его ждут послеоперационные больные. А ночью скорая привезет кого с аппендицитом, кого с алкогольным отравлением. А может, ребенка, обварившегося кипятком. Или прибежит, задыхаясь, женщина, вопя, что подавилась рыбьей костью. Или гражданка, которую, по ее словам, домовой предупреждал не ходить за ягодами, а она пошла, и вот, видите, клещ — «ой, доктор, а я его керосином, но что-то не помогло...»
Станция скорой помощи тут же, в больнице. Фельдшеры привычны ко всему, и на крики в трубке «Какой на... возраст! Человек умирает, а ему возраст сказать!» не реагируют.
«Умирающие» обычно пьяны и, смущаясь, объясняют, что «всего-то одна бутылка, наверное, давление, а может, укольчик... доктор, мне плохо, вы что, не видите!»
Доктор видит. Детей, со страхом глядящих из угла на пьяных мать и бабушку, двух приятелей, уснувших в «жигулях» еще до того, как врезаться в столб... Один из них, проснувшись потом в приемном покое, бормочет медсестре: «А может, мне приятно, когда меня женщина щупает!»
Еще доктор видит деда, который раз в месяц уходит из дома искать давно умершую жену и которому за много лет никто не догадался положить в карман бумажку с его именем и адресом. На дежурстве Василий Афанасьевич повторяет словно мантру: «Только бы пьяных не везли...»
